Путь к революции 1917 г.

1.8. Путь к пуримской (февральской 1917 г.) революции
Роль масонства, “русского” масонства, в поражении России в первой мировой войне ХХ века подробно рассмотрена Н.Н.Яковлевым в цитированной уже книге “1 августа 1914” . В.Н.Емельянов в “Десионизации” отмечает, что после написания этой книги Н.Н.Яковлеву пришлось стараниями академика Г.А.Арбатова уйти из Института США и Канады, где он до того работал и который возглавлял этот академик.
Это факт, который всякий думающий человек обязан соотнести с другим фактом: многие авторы старались доказать (и стараются ныне), что СССР был стерилен в смысле отсутствия в нём действующих масонских структур, а существующее за рубежом масонство, якобы не подчинено сионистской доктрине безраздельного расовой тирании над Миром. Причем следует особо отметить, что книга Н.Н.Яковлева действительно стерильна в последнем отношении, хотя из неё можно понять, что история масонства России перетекла в историю масонства в СССР; однако, взаимоотношения “русского” масонства начала ХХ века и глобальной сионистской тирании им не рассматриваются. Всё написано соответственно слепому к иудейскому вопросу принципу “пролетарского интернационализма”, исключитель¬но в контексте анализа в России начала века классовых противоречий и политической активности разных классов, лишенных национальной, вероисповедальной (идеологической) и племенной окраски.
С учетом этой оговорки об исключении из рассмотрения отношений русско-масонства, жидо-масонства и хозяев сионотирании, Н.Н.Яковлев документально, а также и на основе воспоминаний участников событий показывает, что после вступления России в войну против Германии и её союзников, столь вожделенной глобальным антисамодержавным силам, планы “русского” масонства сводились к следующему:
- дезорганизовать работу тыла, чтобы поставить фронт на грань катастрофы;
- обвинить в военных неудачах царское правительство;
- дискредитировать царскую семью как символ единения многонационального и многоклассового общества империи;
- поднять и контролировать широкое антицаристское либерально-интеллигентское “элитарное” движение, лидеров которого привести к государственной власти под знаменами “спасения Родины” от бездарной династической власти, неспособной победоносно вести войну, и ставшей обременительной для общества, к прогрессу которого стремится “обеспокоенная общественность”;
- при невозможности управлять страной финансово-либеральными средствами установить диктатуру.
Н.Н.Яковлев сообщает:
«В начале сентября 1915 года возник сверхзаконспирированный “Комитет народного спасения”, издавший 8 сентября “Диспозицию № 1”. В этом таинственном документе, найденном после Великого Октября в бумагах А.И. Гучкова, формулировались цели новой организации. В нем утверждалось, что на руках у России две войны — против упорного и искусного врага вовне и против не менее упорного и искусного врага внутри. Достижение победы над внешним врагом немыслимо без предварительной победы над врагом внутренним. Под последним имелась в виду правившая династия. Для победы на внутреннем фронте необходимо оставить всякую мысль о “блоках и объединениях с элементами зыбкими и сомнительными”, немедля назначить штаб верховного команадования, основную ячейку которого составят князь Г.Е.Львов, А.И.Гучков и А.Ф.Керенский.
Отцы-основатели организации настаивали, что борьба “должна вестись по установленным практикой правилам военной дисциплины и организации.” С самого начала подчеркивался избранный, а не массовый характер организации: “Сия работа не касается обыкновенных граждан, а исключительно лиц, участвующих в государственной машине и общественной деятельности.”» - ист. 11, изд. 3 е, с. 15, 16.
Хотя документ датирован временем спустя год после начала войны, но следует иметь в виду, что он — не декларация о начале масонской деятельности в России, а её продолжение, и только закреплеяет ранее проводившуюся, по крайней мере со времен декабристов, политику масонства в отношении царизма на бумаге на очередном историческом этапе. В частности упомянутый в нем будущий последний глава Временного правительства А.Ф.Керенский вступил в ложу, как сам пишет (цитата из его воспоминаний приведена в ист. 11, с. 12) в 1912 г., после того как стал депутатом четвертой Государственной думы. Объяснение которым Керенский сопроводил свое признание таково: «... я пришёл к выводу, что мои собственные цели совпадают с целями общества, и решил примкнуть к нему.» — очевиден подбор кадров без насилия и запугивания, а на основе сложившихся убеждений, уже приемлемых для системы отношений в структуре масонского общественного движения.
Западное масонство, раз появившись в России еще в допетровские времена , никогда в ней не исчезало. Оно снижало активность, когда самодержавие было дееспособным, но в кризисных обстоятельствах всегда активизировало свою деятельность, вовлекая в свои ряды новых членов из состава правящей “элиты”, и под предлогом “спасения Отечества” подрывало самодержавие народа. И если относительно малочисленная бесноватая масонская верхушка воздействя на структуры государственной власти могла единовременно бросить страну в огонь уже подготовленной мировой войны, то чтобы дезорганизовать тыл в условиях подъема верноподданно-патриотических настроений в обществе, каким сопровождалось ответное объявление войны Россией, — для этого необходимо было продолжительное время и “самодеятельная” общественная организация, охватывающая всю страну.
Кадровая политика Николая II проявила себя уже в поражении в русско-японской войне, но она не была изменена на иную, вследствие чего армейская верхушка к 1914 г. прогнила достаточно хорошо. Поэтому нет особых оснований, чтобы категорически утверждать, что первопричина поражения в успешно начатой Восточно-Прусской операции в том, что Рененкампф (1 я армия) из личных амбиций и неприязни умышленно не пришел на помощь армии Самсонова (2 я армия) в Восточно-Прусской операции, которой Россия начала войну , отказавшись от заготовленных планов, чтобы спасти Францию от скоротечного разгрома. Но и забывать о том, что великий князь Николай Николаевич, русский главнокомандующий, в ряде источников числится как масон, тоже не следует; и его слово было далеко не последним при подборе и расстановке кадров высшего командного состава армии и гвардии. Заведомо неработоспособная пара “Самсонов - Рененкампф” могла быть сделана вследствие злоумышленной кадровой политикой. И она не была единственной, как показали дальнейшие события: Брусиловский прорыв летом 1916 года остался только прорывом, а не стратегическим разгромом восточного форнта Германии, вследствие аналогичного характера “поддержки” его действий соседями и вышестоящим командованием.
Вне зависимости от реальных причин, разгром армии Самсонова под Танненбергом (в прошлом Грюнвальд) дал основание, чтобы пустить в общество слух о предательстве в верхах и активизировать тыловое “общественное мнение”. В феврале 1915 года погиб ХХ корпус. В середине марта состоялся процесс полковника Мясоедова, который был обвинен и шпионаже в пользу Германии и повешен с нарушением юридических норм того времени. Это был человек, близкий к военному министру Сухомлинову, его протеже, бездоказательно обвиненный Гучковым в шпионаже еще до войны. Ни предвоенное ни времен войны обвинение Мясоедова в шпионаже доказано следственными действиями не было. А после войны оно не получило подтверждения и по германским источникам . Но оно получило широкую огласку, было раздуто прессой и подрывало авторитет власти.
И в резултате уже в 1915 г. благонамеренная “обеспокоенная” общественность дала приток множества неофитов в масонские ложи, что сопровождалось проникновением масонской сети в разные отрасли деятельности и разные регионы страны. Масонство перестало быть клубной утехой столичной “элиты”, а стало повседневным делом многих по-разному влиятельных людей во всех концах страны. Подавляющее большинство из них не видели их совокупной деятельности в целом и занимаясь своим частным, в том числе и масонским, делом, не предвидя результатов их коллективных усилий и благих порывов.
Ист. 11, с. 8, 9:
«Кускова в письмах, написанных в 1955 - 1957 годах утверждала (к Л.Дан , 12 февраля 1957г.): “Нам было необходимо завоевать на свою сторону военных... Здесь мы добились значительных успехов.” В письме Вольскому 15 ноября 1955 г.: “У нас везде были “свои” люди. Такие организации, как “Свободное экономическое общество”, “Технологическое общество”, были пронизаны ими сверху донизу... До сих пор тайна этой организации не раскрыта, а она была громадной. Ко времени февральской революции вся Россия была покрыта сетью лож. Многие члены организации находятся здесь, в эмиграции, но они все молчат. И они будут молчать, ибо в России ещё не умерли люди, состоявшие в масонских ложах.”»
Из этого должно понять, что СССР от момента своего зарождения не был стерилен в отношении проникновения в его аппарат управления периферии глобальных масонских структур, т.е. не был достаточно самостоятельным в выборе путей своей политики и защищенным от провалов даже в случае объективно возможного достижения успеха.
Ист. 11, с. 10: «Методы работы масонов — постепенное замещение царской бюрократии своими людьми на ключевых постах сначала в военной экономике через “добровольные организации”, Союз земств и городов (Земгор), — сулили планомерный переход власти в руки буржуазии.»
Хотя точнее было бы сказать: в руки масонства. Царизм, втянутый масонством в войну, столкнулся не только с должностным несоответствием верноподданных бюрократов, но и с целенаправленным саботажем масонства во всех областях государственной деятельности.
Организованный саботаж на фоне маскирующей его тупости и должностного несоответствия чиновников лояльной режиму бюрократии начал проявляться на фронте уже до того, как Гучков оформил доктрину в “Диспозиции № 1”. В 1915 г. командир XXIX корпуса генерал Д.П.Зуев писал военному министру:
«Немцы вспахивают поля сражений градом металла и ровняют с землей всякие окопы и сооружения, заваливая часто их защитников землей. Они тратят металл, мы — человеческую жизнь! Они идут вперед, окрыленные успехом, и потому дерзают, мы ценою тяжких потерь и пролитой крови, лишь отбиваемся и отходим. Это крайне неблагоприятно действует на состояние духа у всех.» - ист. 11, 1 е изд., с. 90; 3 е изд., с. 106.
Когда по приказу главкома стали разбираться, почему не хватает снарядов, то выяснилось, что договор на поставку снарядов военный министр Сухомлинов заключил с промышленниками США. Оговоренные сроки США не выдержали, поскольку в контракте не была учтена необходимость переоборудования предприятий под несвойственное им производство. Разрывать же договор оказалось бессмысленным, потому что США был выдан аванс золотом, с лихвой покрывающий все уже совершенные американской стороной расходы.
Как всегда , правительство Николая II размещением военных заказов инвестировало не свою казенную (государственную) промышленность, не частнокапиталистические предприятия на территории России, а вообще заокеанских ловкачей, любителей сверхприбылей без какой-либо ответственности за предоплаченный Россией результат.
Но эта политика России вызывала изумление за рубежом. В связи с российскими стенаниями о бедственном положении на фронтах и в промышленности, а также кампанией по размещению в союзных и нейтральных странах колоссального по понятиям тех лет объема военных заказов «в начале 1915 г. в Париже собрались представители французской артиллерии, частных металлургических и химических заводов для выяснения, чем Франция может помочь России. Некоторые из присутствовавших работали до войны в Донецком бассейне, в других районах нашей страны.
— Мы удивляемся, — говорили участники совещания, — что вы обращаетесь к нам за содействием. Одни ваши петроградские заводы по своей мощности намного превосходят весь парижский район. Если бы вы приняли хоть какие-нибудь меры по использованию ваших промышленных ресурсов.» - ист. 11, 3 е изд., с.138.
В США были заказаны винтовки, только фирма “Винчестер” выполнила заказ (300 тыс. шт.) в установленный срок — к марту 1917 г., когда всё в России уже свершилось; “Ремингтон” (1,5 млн. шт.) и “Вестингауз” (1,8 млн. шт.) к этому времени выполнили всего 10 % заказа. Примерно также обстояло дело и с другими заказами за рубежом.
При этом только США за три года войны получили от России почти 1 800 000 000 золотых рублей , практически без какой-либо полезной отдачи. Естественно, что такая финансово-экономическая политика замасоненной бюрократии правительства Николая II уничтожала остатки верноподданности отечественных промышленников, поскольку даже не цифры в безналичном банковском пересчете и не ассигнации бюджетных денег, в основе которых собранные с промышленников налоги, а реальное золото утекало за рубеж без какой-либо отдачи, что подрывало курс рубля в его золотом исчислении.
От такой политики предприниматели толпой валили в оппозицию царской бюрократии и попадали под опеку масонских лож. Те, кто изъявлял желание, вступали в ложи и подконтрольные им “самодеятельные” общественные организации вроде “Союза земств и городов”, в большинстве своем наивно полагая, что российское масонство не подотчетно международному глобальному, и только употребляет его организационные формы, отработанные веками. О том, что конкретные организационные формы приспособлены для осуществления конкретных целей, сопутствующих рекламным, на основе которых они вбирают в себя политически активную массовку, — об этом российские масоны не задумывались, или считали себя умнее и пронырливее создателей этих импортированных в Россию организационных форм. А широкие круги политически невежественной буржуазии поддержали “Союз земств и городов”, вообще не задумываясь о существе деятельности его и ему подобных “самодеятельных” общественных организаций.
И эта поддержка и оппозиционность режиму нашла свое выражение в целеустремленности и в политических декларациях. На совещании промышленников в Москве в августе 1915 г. Рябушинский заявил: «Необходимо вступить на путь полного захвата в свои руки исполнительной и законодательной власти.»
Запомните: только исполнительной и законодательной власти — в последующем это поможет понять, почему всё поехало “само собой” совсем не так, как планировали политические активисты русской буржуазии.
Но и те возможности армейского снабжения, что имелись, не достигали фронта. Целенаправленный саботаж привел к тому, что армейское снабжение, предназначенное режимом для императорской армии, оседало на складах в качестве резервов для бывшей еще в масонском проекте либерально-буржуазной армии, а кроме того, как всегда в России, еще и безнаказанно разворовывалось.
1915 г. был годом организованного стратегического, вполне управляемого отступления русской армии, под давлением превосходящих в военно-техническом отношении немцев. Н.Н.Яковлев сопоставляет воспоминания А.И.Деникина (в то время начальника 4 й стрелковой дивизии) и официальные сведения о реальном положении дел со снабжением не фронта, о чем пишет А.И.Деникин, а армии в целом.
А.И.Деникин в “Очерках русской смуты” пишет:
«Весна 1915 года останется у меня навсегда в памяти. Великая трагедия Русской армии — отступление из Галиции. Ни патронов, ни снарядов. Изо дня в день кровавые бои, изо дня в день тяжкие переходы, бесконечная усталость — физическая и моральная, то робкие надежды, то беспросветная жуть.
Помню сражение под Перемышлем в середине мая. Одиннадцать дней жесткого боя 4-й стрелковой дивизии... одиннадцать дней страшного гула немецкой тяжелой артиллерии, буквально срывающей целые ряды окопов вместе с защитниками их. Мы почти не отвечаем — нечем. Полки, истощенные до последней степени, отбивали одну атаку за другой, штыками или стрельбой в упор, лилась кровь, ряды редели, росли могильные холмы... два полка почти уничтожены одним огнем.
Господа французы и англичане! Вы достигшие невероятных высот техники, вам небезынтересно будет услышать такой нелепый факт из русской действительности:
— Когда после трехдневного молчания нашей единственной шестидюймовой батареи, ей подвезли пятьдесят снарядов, об этом сообщено было по телефону немедленно всем полкам, всем ротам, и стрелки вздохнули с радостью и облегчением.» - ист. 11, изд. 3, с. 144.
Чтобы было понятно, какая военная мелочь доставила столь большую радость, следует произвести простые подсчеты. Четырехорудийная батарея при далеко не рекордной скорострельности 2 выстрела в минуту расстреливает 48 снарядов за 6 минут боя. Ими можно перекопать участок местности площадью примерно с половину стадиона. В масштабах расположения, например, одной из множества стрелковых дивизий на фронте это не так уж и много, даже при прицельной стрельбе по выявленным укрепленным целям, а не то что при стрельбе по площадям.
Это всё было в действительности, и будучи зафиксировано во множестве воспоминаний о той войне, породило впоследствии миф о снарядном и патронном голоде в России. Россия, конечно, был неготова к той войне, как и ко всем большим войнам XIX - XX столетий, но не до такой степени, чтобы потерпеть поражение в них, тем более из-за отсутствия необходимого военного снаряжения. Об этом свидетельствуют официальные документы центральных органов управления страны и воспоминания их руководителей, относящиеся к тому же 1915 г., о котором с болью и содроганием пишет фронтовик А.И.Деникин.
На основании этих материалов Н.Н.Яковлев сообщает: «... к 1 января 1915 года русская артиллерия расстреляла 2,3 млн. снарядов. С учетом неизрасходованного довоенного запаса и нового производства, Россия вступила в 1915 год, имея 4,5 млн. снарядов.» И далее цитирует воспоминания бывшего начальника Главного артиллерийского управления русской армии А.А.Маниковского:
«Всякий непредубежденный, хотя бы и очень строгий критик согласится, что кричать при таких условиях о катастрофе из-за недостатка выстрелов, когда их израсходовано всего 37%, или немного более одной трети всего запаса, как будто не резон. И во всяком случае приостанавливать, а тем паче отказываться по этой якобы причине от выгодных стратегических операций достаточных оснований не было.» - ист. 11, изд. 3, с. 145.
Далее сообщается о динамике пополнения и расходования артиллерийских запасов в 1915 г. Ист. 11, изд. 3, с. 147:
«За пять месяцев Великого Отступления 76 мм “мотовки” снарядов израсходовали немногим более 4 млн. выстрелов. В 1915 году армия получила свыше 10 млн. снарядов отечественного производства, 1,2 млн. поступило из-за рубежа и перешел запас снарядов 1914 года — 4,5 млн. К этому нужно добавить 1,3 млн. снарядов к средним калибрам, поставленных в 1915 году русской промышленностью, и еще несколько сот тысяч таких снарядов, оставшихся от 1914 года. Грубо говоря, 18 млн. снарядов!»
Причем из 10 миллионов 76 мм снарядов, полученных армией в 1915 г., 4 млн. поступили в первой половине года.
Это подтверждает сказанное ранее: заводы поставляли воинское снабжение, но на фронт оно не попадало. А с фронта шли нервозные сообщения, снарядов нет, сапог нет, патронов нет и т.п., которые усиливали панику среди тыловой интеллигенции и возбуждали “обеспокоенную общественность” на оппозиционные режиму действия, которые вовсе не вели к исчерпанию проблем фронта, поскольку, с одной стороны, они протекали под опекой масонских организаций, стремившихся дискредитировать режим, чтобы его смести; а с другой стороны, одно из основных качеств российской “обеспокоенной общественности” — её болтливость, в сочетании с распущенностью поведения и неумелостью, сразу же как только обстоятельства требуют перейти от благих слов к благому делу.
Обследование фронта показало, что опасаясь перебоев снабжения под огнем противника, из тыла на позиции волокли патроны в чрезмерном количестве. Патронами забивались не только предназначенные для этого ниши и погребки в окопах, но и сами окопы, блиндажи, ходы сообщений и т.п., а в конец одуревшие, с позволения сказать, “воители” сооружали из ящиков с патронами брустверы и траверсы, т.е. те части полевых укреплений, которые предназначены для поглощения вражеских пуль и осколков снарядов.
При смене позиций всё это обилие стрелковых и прочих запасов большей частью бросалось на прежнем месте, а на новом месте сызнова начиналась вакханалия неуёмного, бессмысленного расточительства, подрывавшего и без того недостаточную военно-экономическую мощь России. На одном из оставленных небольших участков позиций, посетивший её генерал-инспектор артиллерии обнаружил 8 миллионов брошенных патронов, пригодных к употреблению. Когда попытались ввести премирование за сдачу стреляных патронов и гильз, что косвенно должно было стимулировать и бережное их расходование, началось воровство снабжения со складов и уничтожение его в войсках с целью сдачи и получения премий. Когда это самовредительство было обнаружено, то от премирования пришлось отказаться, а бесцельное расточительство военного имущества продолжалось.
Все слышали о босой армии, по причине того, что сапог не хватало и поставлялись сапоги с бумажными клеенными подошвами, которые быстро размокали в воде. Но прежде чем стенать о “тыловых крысах” и “бумажных подошвах”, следует знать другое. За всю войну армии было передано 65 млн. пар сапог, большая часть из которых имела вполне нормальные подошвы; из них 29 млн. пар в 1916 г. Износить такую прорву обуви армии было весьма затруднительно. Призыв за всю войну в России составил порядка 15 - 16 млн. чел., что представляет собой величину около 9 % населения, в то время как в Германии и Франции было мобилизовано около 20 % населения. Если соотнести одно с другим, то получается в среднем по 4 пары сапог на каждого призванного. Следует иметь в виду, что призыв был не только в 1914 г., но и в последующие годы, а бумажные подошвы появились только после того, как сапоги с нормальными подошвами “куда-то” делись.
Куда конкретно они девались, в своих воспоминаниях пишет генерал Алексей Алексеевич Брусилов (1853 - 1926). Нехватка сапог произошла не потому, что их было «слишком мало, а вследствие непорядков в тылу — чуть ли не всё население России ходило в солдатских сапогах, и большая часть прибывших на фронт людей продавала свои сапоги по дороге обывателям, часто за бесценок, и на фронте получала новые. Такую денежную операцию некоторые искусники умудрялись делать два - три раза. То же самое происходило и с одеждой, которую, не стесняясь продавали, и зачастую солдаты, отправленные из тыла вполне снаряженными и отлично одетыми, обутыми, на фронт приходили голыми. Против таких безобразий никаких мер не принималось, или же меры были недостаточные и не давали никаких результатов.» - ист. 11, изд. 3. с. 150.
Далее сообщается то, о чем А.А.Брусилов не пишет в мемуарах. В бытность его командующим 8 й армией, а затем главнокомандующим Юго-Западным фронтом, согласно его приказам все чины маршевых рот прибывшие в части с недостачей в выданном им вещевом довольствии получали по 50 розог. Н.Н.Яковлев сообщает в связи с этим: «В отличие от мемуаров, где упоминание об этих воспитательных мерах опущено, в приказах утверждалось, что порка давала отличные результаты, воин приобретал уставной вид.» Скорее всего это было именно так, поскольку “солдатский телеграф” доносил эту информацию до тыла, по какой причине те, кто ехал в сферу ответственности А.А.Брусилова заранее знали, что если приедут на фронт без одежды, то сверх того - с них спустят и шкуру.
В мае - июле 1917 г. А.А.Брусилов был верховным главнокомандующим. С 1920 г. по 1924 г. А.А.Брусилов в Красной Армии. Последнее — это одна из причин, по какой в своих воспоминаниях он и не пишет о порках: выдающегося военачальника империалистической войны, первым совершившего стратегический прорыв укрепленного фронта в позиционной войне, Советской власти также было предпочтительнее изобразить лояльным к ней во всех отношениях, а не “золотопогонным высокопревосходительством”, унижающим поркой достоинство человека из простонародья, попавшего на империалистическую войну, вопреки его воле.
Военная целесообразность и эффективность принятых мер во всех прошлых войнах не позволяет говорить о неэтичности и унижении человеческого достоинства нижних чинов высшим командованием, будь то брусиловские порки или заградотряды в Великой Отечественной войне. И в данном случае, прежде, чем А.А.Брусилов ввёл порку, человеческое достоинство всего населения России уже было отвергнуто теми, кто бросил страну в никчемную для её народов войну.
Война не могла стать Отечественной, поскольку грызлись правящие “элиты” государств европейской системы, а правящая “элита” России всего как полвека до того под давлением обстоятельств, а не по доброй воле, вынуждена была отменить крепостное право, при котором простой человек был живым товаром, как скот и прочее .
Г.Е.Распутин сам вышел из мужиков и настроение в народе знал лучше, чем Охранное отделение, имперская бюрократия и сам царь. И он советовал не встревать в войну, поскольку ощущал, что как только волна верноподданных эмоций после ответного объявления войны пройдёт, исчезнет и народная поддержка режима, и мужик — основа армии — будет воевать спустя рукава, по принуждению за противные его интересам интересы “элиты”, а не вдохновенно, как воюет народ за свою жизнь в Отечественных войнах. Именно это отсутствие в планировавшейся войне народной поддержки царской власти и открывало возможности для антисамодержавной деятельности масонства в её ходе.
Развал тыла и фронта, умышленно созданный масонством, опиравшимся на широкие слои буржуазии и интеллигенции, раздувался печатью. Так проводилась кампания по дискредитации царской семьи и правительства, поскольку все неудачи связывались с изменой и немецким окружением царской семьи и влиянием Распутина.
Н.Н.Яковлев пишет, ссылаясь на С.Ю.Витте:
«Сложились союзы, отмечал он, “общественных деятелей” типа Гучкова, Львова с людьми “большого таланта пера и слова и наивными политиками” — Милюковым, Набоковым и иными. “Все эти союзы различных оттенков, различных стремлений были единодушны в поставленной задаче — свалить существующий режим во что бы то ни стало, и ля сего многие из этих союзов признавали в своей тактике, что цель оправдывает средства, а потому для достижения своей цели не брезговали никакими приемами, в особенности же заведомой ложью , распускаемой в прессе. Пресса совсем изолгалась...» - ист. 11, с. 130, 131.
Если бы немецкое влияние при дворе и в штабах было столь велико, как писала пресса, то Германия смогла бы удержать Россию от вмешательства в свои дела на Балканах и превратила бы Россию в свою экономическую колонию мирными средствами. А реально же, не смотря на дурость и саботаж бюрократии и буржуазии, Германия всю войну была в страхе, что её восточный фронт будет прорван и рухнет, и это приведет к проигрышу ею войны. Возможность этого продемонстрировал А.А.Брусилов, осуществив известный прорыв войсками Юго-Западного фронта. И только честолюбивый эгоизм и зависть генералитета и разносторонний саботаж бюрократии и буржуазии, направленный против Николая II лично и против династии вообще, не позволил развить этот успех.
Войска Юго-Западного фронта под командованием А.А.Брусилова начали операцию прорыва 4 июня 1916 года.
«Успех, превзошедший все ожидания, нужно было развивать, давно, настало время вводить в дело Западный фронт. Брусилов шел вперед, не имея резервов, наращивать удар ему было в сущности нечем. Эверт и Куропаткин , однако тянули. Только 3 июля войска Западного фронта зашевелились — пошли в атаку на Барановичском направлении. Последовали десятидневные безрезультатные бои, стоившие русским 40 тыс. потерь. В середине июля неудачно атаковал на Рижском плацдарме Северный фронт. После этого ставка признала, что главную роль следует возложить на Юго-Западный фронт, и потянула туда резервы, в том числе и гвардию. Враг без труда сделал аналогичное заключение, снимая войска из Италии и севернее Полесья. Они прибыли много быстрее, чем русские корпуса, посланные на Юго-Западный фронт, двигаясь окружным путем о немногим перегруженным железным дорогам.» - ист. 11, изд. 3, с. 197. Далее приводятся слова самого Брусилова: «Хотя и покинутые нашими боевыми товарищами, мы продолжали наше кровавое шествие вперед.»
«К середине июля фронт потерял почти 500 тыс. человек, из них 62 тыс. убитыми. Этой ценой была возвращена значительная часть русской территории, вновь завоевана часть Восточной Галиции и вся Буковина. Войска Брусилова преодолевали всё возраставшее сопротивление — перед ними появились даже турецкие дивизии. К участку прорыва противник перебросил 45 дивизий, не считая дававшихся разрозненно пополнений.
Юго-Западный фронт далек не получал такой помощи, которой заслуживал и которой требовали интересы дела. Говорят, что Эверт в это время сказал: “С какой стати я буду работать во славу Брусилова!” Поведение главнокомандующих Западным и Северным фронтами было просто непонятно. “Будь другой Верховный Главнокомандующий, — гневно писал Брусилов, — за подобную нерешительность Эверт был бы немедленно смещен и соответствующим образом заменен; Куропаткин же ни в коем случае в действующей армии никакой должности не получил бы. Но при том режиме, который существовал в то время в армии, безнаказанность была полная, и оба продолжали оставаться излюбленными военачальниками ставки.”» - ист. 11, изд. 3, с. 198.
То есть успех Брусилова пришелся не ко двору, был непредвиденным, а когда планировавшийся Ставкой успех на Барановичском направлении не состоялся, то режим “отчитался перед общественностью” Брусиловским прорывом, для превращения которого в стратегическое контрнаступление не сделал ничего.
Особое место занимает в истории той войны и антираспутинская кампания. Распутин безусловно был “экстрасенсом”, если говорить современной латынью, а если просто по-русски, то был он “знахарем”. Поэтому двор, склонный к мистицизму, усиленному болезнью наследника, в определенной степени подпал под его влияние, которое не было полным и безраздельным (пример тому вступление России в 1914 г. в войну вопреки рекомендациям Г.Е.Распутина). Но нравственное разложение правящей верхушки и “элиты” в целом зашло к тому времени настолько далеко, что камарилья сама обнажалась в своем разврате перед Распутиным и создавала образ его окружения. Распутина, конечно, отнести к святым можно только отбросив множество фактов из его жизни, но сохранив другие в историческом мифе о нем. Кроме того, необходимо понимать, что подавляющее большинство свидетелей излагают события так, как они их понимают, а внешняя видимость многослойных процессов в обществе, пропущенная через призму субъективного понимания их очевидцев может значительно отличаться от их внутренней скрытой объективной сути.
По отношению же к Распутину всё опубликованное о нем при его жизни — крайне тенденциозно поскольку было частью кампании по дискредитации династии. Если фактов не хватало, то их придумывали, в том числе и выдающиеся авторитеты либеральной культуры (Гучков, Горький, о чем речь шла ранее.) Известны свидетельства о том, что под Распутина на публике работал и двойник, целенаправленно создававший неблаговидные ситуации, дискредитировавшие Распутина.
В наши же дни на основании воспоминаний и документов тем более трудно отделить правду о Распутине от вымыслов. Так известно, что после февральского переворота была создана Чрезвычайная комиссия Временного правительства, занимавшаяся расследованием “противозаконных по должности действий бывших министров, главноуправляющих и других высших должностных лиц” во времена царизма. Комиссия медицински освидетельствовав Вырубову, установила, что она девственница (ист. 13, с. 222/223, хотя многие считают его подлогом, содержит примечание редактора со ссылкой на протоколы реально существовавшей Комиссии, которые реально были опубликованы при Советской власти в семи томах в 1924 - 1927 гг.). Но до этого унизительного освидетельствования за Вырубовой тянулась дурная слава о связях с Григорием.
В наши дни встречаются утверждение , что медицинская комиссия, будучи подкупленной, дала заведомо ложное заключение о девственности Вырубовой.
Факт фальсификации писем императрицы и великих княжон Г.Е.Распутину, о котором говорилось ранее — заурядная ложь в той кампании дискредитации династии, что проводилась. И люди, охочие до сплетен из предубеждения, бездумно верили даже такой ерунде, как утверждение о том, что из Царского села в Берлин проложен телеграфный кабель, по которому царица уведомляет кайзера Германии о всех планах Русской армии.
Пришлось снять с проката ролик фронтовой кинохроники, в котором было показано вручение Георгиевского креста Николаю II, поскольку зал активно реагировал на кадры словами: «Царь с Егорием, а царица с Григорием!»
Ненависть же знати к Распутину вызвана была тем, что он знал ей цену: всегда продажна и спесива — и не очень дорого пользовался этим и не скрывал своего отношения к ней на людях. Будучи человеком от природы наблюдательным и умным, хотя и не получил систематического образования, Г.Е.Распутин давал достаточно часто верные оценки и людям, и событиям, а так же предвидел многие последствия политики. Его предостережения, многими воспринимались как шантаж царской власти, хотя, как показывает история, в наиболее важных случаях (вступление России в войну, пророчество о гибели династии, если погибнет он сам) не были шантажом и подтвердились.
За влияние на Распутина шла борьба со стороны разных общественных сил с целью, чтобы через него оказывать влияние непосредственно на царя. В том числе стремился действовать через Распутина и сионизм. Арон Симанович стал секретарем Распутина и, как вспоминает сам Симанович, это он обучил Распутина письму. Воспоминания Симановича показывают, что Гинцбург, Рубинштейн и другие их единоверцы в ряде случаев оказывали достаточно эффективное воздействие на политику царизма в желательном Сиону направлении. Существа “еврейского вопроса”, как глобального исторического явления Распутин не понимал, а относился к людям вне зависимости от их происхождения так, как считал нужным.
Впоследствии появился термин “распутинщина”, но существо этого явления в том, что Распутин был своего рода зеркалом, в котором каждый видел себя нравственно и этически обнаженным. При всех личностных достоинствах и недостатках Распутина он никого не заставлял быть свиньей, каждый мог оставаться и человеком. И неча на зеркало пенять, коли рожа крива.
Но во всех публикациях о Распутине обходится молчанием одна тема, а именно: Многое говорит и о том, что Распутин — не “экстрасенс” одиночка, случайно пришедшийся ко двору, а представитель знахарских кланов России, издревле старавшихся оказывать свое влияние на политику государственности Руси, России, СССР, исходя из их долговременных целей, и достаточно частно успешно. Но Распутин в те времена это — частность, раздуваемая до общероссийской значимости, дабы “жареными фактами” отвлечь обывателя от более глубоких и серьезных, действительно судьбоносных вещей.
Традиционно наши учебники истории навязывают стеореотипное мнение, что царизм пал, истощив к 1917 г. ресурсы страны, что вызвало разруху в промышленности и на транспорте, а это в свою очередь создало очередную революционную ситуацию. Но...
Ряд источников показывает, что ресурсы страны не были истощены. Н.Н.Яковлев разбирает доклад начальника Главного артиллерийского Управления (ГАУ) № 165392 от 02.11.1916. В докладе делается вывод, что кризис миновал.
«Деловые расчеты специалистов ГАУ в строго секретном документе для обоснования конкретной программы развенчивает миф о том, что на третьем году войны Россия исчерпала свои ресурсы. Их было более чем достаточно, вопрос шёл о рациональном использовании имевшихся и возможностях стремительного наступления потенциальных. следовательно дело упиралось в управление.» - ист. 11, 1 изд., с. 193.
Программа была нацелена на длительную послевоенную перспективу, советуя власти в конце войны по дешевке скупать промышленное оборудование за рубежом. Программа предусматривала развитый государственный сектор, т.е. речь шла о построении государственно-монополистического капитализма, технологически и экономически, а следовательно и политически независимого от внешнего прямого и косвенного диктата.
Следовательно в конце 1916 года военные специалисты России, разбиравшиеся в вопросах военной экономики и стратегии должным образом, с уверенностью в победе смотрели в будущее. Ист. 12 подтверждает эту мысль, добавляя, что для армейских масс февральская революция была полной неожиданностью (В.Ушкуйник служил в тот период в армии и излагает свое мнение и мнения своих фронтовых товарищей). Известный в 1920 - 40 е гг. западный журналист Дуглас Рид в своей книге “Спор о Сионе” (ист. 14) прямо пишет, что революции 1917 года не позволили России победоносно завершить войну.
То есть в возможности победоносного наступления русской армии в 1917 г. сомневаются только западные русофобы и учебники истории в России. И никто не обращает внимания на то, что на четыре года гражданской войны, по крайней мере со стороны большевиков, пошли запасы императорской русской армии, созданные до 1917 г., и которые не были полностью израсходованы в гражданскую войну и сохранились в арсеналах до 1941 г.
Победа русского оружия в 1917 г. была обеспечена в военно-экономическом отношении и потому была реальна. Но это была бы уже не “маленькая победоносная война”, способная предотвратить революцию, а победа, способная восстановить доверие народных масс к царю-победителю. Для подрыва же доверия сызнова Сиону потребовалось бы довольно много времени и средств. На это он пойти не мог. Был спровоциорован продовольственный кризис: продукты питания были, но их не подвозили ни к фронту, ни к промышленным центрам. Буржуазия, спровоцировав кризис, активизировала массы. В феврале 1917 года возникла революционная ситуация.
Меры царизма по подавлению “беспорядков” в Петрограде были сорваны не столько агитацией политических партий, сколько саботажем высшего армейского командования, в изрядной степени замасоненного. К власти пришло Временное правительство; из числа его членов только один человек не был масоном. А.Ф.Керенский был масоном 32о (33о, предельный для не-иудея, он получил уже в эмиграции).
Н.Н.Яковлев в своей книге не анализирует взаимоотношения между трансрегиональным и многонациональным капиталом империи. он пишет, что буржуазия, якобы однородная по своей идеологии, встав в оппозицию к царизму, взяла только организационные формы масонства, уже известные ей к тому времени, и порвала с 1910 г. свои связи с масонством за границами империи (ист. 11, изд. 1, с. 230), но на 233 странице, со ссылкой на другого масона он указывает, что масонские организации России были филиалами французской ложи “Великий восток”. Между тем без понимания вопроса о степени зависимости русского масонства от трансрегионального международного практически невозможно разобраться в том, что произошло в России после февраля 1917 г.
Если воспользовавшись формами масонских организаций в феврале 1917 г. власть в свои руки взял многонациональный крупный капитал империи, то он был заинтересован в восстановлении политической стабильности в стране и в восстановлении управления тылом и фронтом, дезорганизованным в предшествующие годы масонского саботажа. чтобы остаться у власти ему было необходимо либо победоносное и скорое завершение войны, для чего необходимо было обуздать саботаж в штабах и воровство и наживу на военных поставках в тылу, и подать в действующую армию имевшиеся, как уже установлено, в достаточном количестве боеприпасы и предметы снабжения, а в промышленные центры продовольствие; либо немедленно выйти из войны, заключив мир с Германией, которая считалась с угрозой русского наступления в 1917 г. и потому согласилась бы на него.
Но ни того, ни другого не произошло. События развивались вопреки интересам российской многонациональной буржуазии и завершились революцией, названной Великой Октябрьской социалистической революцией. Но для понимания того, почему российской буржуазии не удалось стабилизировать обстановку в стране, необходимо хотя бы кратко рассмотреть некоторые факты истории Человечества и выявить причинно-следственные связи (обусловленности) между ними. При этом придется затронуть события более чем тысячелетней давности, имевшие место не только на территории СССР.